Темный холодный коридор. Дрожащие тени на каменных стенах, тусклый свет факелов. И даже представить невозможно, что лишь несколькими этажами выше гремит праздник и царит веселье. Здесь все тускло и мертво.

В коридоре висела прежде пустая картина: здесь давно никто не ходил, так к чему наблюдатели? Но сейчас на холсте находится седой старик с длинной бородой, в фиолетовой мантии с ярко-золотыми звездами и в высоком колпаке. Голубые глаза с усталой настороженностью смотрели на сгорбленную фигуру мужчины напротив. Тот сидел на полу, спрятав лицо за распущенными черными волосами. Длинные красивые пальцы твердо обхватывали горлышко бутылки огневиски.

Вдруг послушался легкий шелест одежды, приближающиеся звуки шагов, сопровождаемые стуком чего-то металлического по каменным плитам. Из-за поворота появился высокий платиновый блондин, опирающийся на трость. Шелковая парадная мантия серебристого оттенка элегантными складками струилась вдоль  сильного тела. Он остановился рядом с не обратившей на него никакого внимания фигурой, а потом вопросительно взглянул на портрет. Старик в ответ недоуменно пожал плечами. Узкие губы недовольно скривились. Взмах тростью, и участок пола с прилежащей частью стены были накрыты согревающим заклятьем. Подошедший аккуратно сел рядом с брюнетом, поморщился от боли в ноге и постарался устроиться поудобнее, понимая, что скорее всего это надолго.
- Северус, поговори со мной, - наконец, начинает блондин, рассматривая каменную кладку напротив себя. – Что происходит? Сейчас вроде как праздник. День Победы. Ты – один из героев войны. Но почему-то сидишь в промозглых подземельях и пытаешься напиться.
- Я не пытаюсь, - прервал его Снейп. – Я уже напился. Это вторая бутылка.
- Кхм… ты хочешь сказать, что уже влил в себя пол-литра этой высокоградусной дряни?
- Именно, - в коридоре опять стало тихо.
- Расскажи мне, - попросил его еще раз мужчина.
- О чем? – усмехается брюнет и, наконец, поднимает голову. Бледное лицо, ярко алые пятна румянца на щеках, покрасневшие от полопавшихся сосудов глаза. И гнусная ухмылка судорожно сжатых губ.
- Ненавижу, когда ты так делаешь, - признался его компаньон. – Молодые Псы тебе за эту… улыбочку даже прозвище придумали. И боялись тебя как огня, когда ты так… улыбался.
- Я прекрасно это знаю, Люциус, - с нескрываемым сарказмом ответил Снейп и снова замолчал.
- Северус, - еще раз попробовал разговорить товарища Малфой. – Что происходит?
- О, это называется фарс, - с каким-то нездоровым энтузиазмом просветил тот друга. – В данном случае используется переносное значение данного слова. А именно: неприступное, постыдное, циничное зрелище.
- Кхм, - лорд в недоумении взглянул на портрет, но увидел только такое же непонимание. – А подробнее?
- Непристойный – неприличный, бесстыдный, предосудительный. Постыдный – достойный порицания, позорный. Цинизм – вызывающе-пренебрежительное и презрительное до наглости и бесстыдства отношение к чему-нибудь, - бодро отрапортовал Снейп и сделал большой глоток.
- Это ты про себя? – ехидно усмехнулся Люциус, пытаясь разобраться в ситуации.
- И про себя тоже, - как-то устало ответил Снейп и, прислонившись затылком к стене, закрыл глаза. – Да, я тоже ничем не лучше.
- Не лучше кого? – уже с некоторой долей отчаяния поинтересовался собеседник.
- Всех, - внезапно злобно отрезал мужчина, даже не пошевелившись. – Знаешь, я бы хотел сходить сегодня на его могилу, но ему даже этого не дали. Интересно, что сделали с телом? Распылили по ветру или бросили гнить в какую-нибудь выгребную яму?
- Ты про… - Люциус прикусил губу, не зная, как назвать того, о ком идет речь.
- О да, я говорю о предателе, - рассмеялся брюнет.
- Но почему? – Малфой сам не понимал, о чем спрашивает, но, казалось, Снейп его не слышит.
- Предатель, предатель, - словно уговаривая кого-то повторил Северус. – Когда же это случилось? Ах да, после моего убийства директора. Я был уверен, что он попробует отомстить мне за смерть Альбуса. Я! На его глазах! Уничтожил одного из самых дорогих ему людей! Но ничего не происходило. От удивления я сам посмотрел в его сторону, выдавая то, что знал о его присутствии.
- Помню, как медленно соскользнула ткань мантии-неведимки с вихрастой макушки. А потом я увидел его лицо. Такое спокойное, с кривенькой ухмылочкой и равнодушным взглядом.

Люциус замер. Никто не знал, почему Избранный перешел под командование Темного Лорда. Просто однажды Волдеморт представил Внутреннему кругу нового коллегу. Гарри Поттера. Юношу со знаменитым шрамом и серьезными изумрудными глазами. Полностью преданного Хозяину. Не как сумасшедшая Белла или некоторые лизоблюды. Нет, неистово, пламенно, всем сердцем, а главное - умом. Он был молод, но хитер и проницателен. Не Гриффиндор и не Слизерин. Ему не подходил ни один из ярлыков. Рассудительный, жесткий, уверенный слуга. Лорд очень ценил его, можно сказать, восхищался.

Остальные Псы ненавидели, презирали и не доверяли. Но никто не оставался равнодушным. Кроме самого Поттера. Единственное, что могла вывести того из себя, это угроза планам Господина.

- Чертов мальчишка, - буркнул Снейп и Люциус очнулся, вновь возвращая все свое внимание другу. – Я был в шоке. Даже в панике. Герой Света под началом убийцы родителей. После знакомства того с Внутренним кругом Волдеморт задержал меня. Мальчишка остался тоже. И я не сдержался.

Приятный баритон под конец охрип, и предложение закончилось сиплым кашлем.

- Я вылил весь свой яд на этого придурка. Что-то про идиотизм, не проходящую тупость, предательство, гнусность и все такое. Прошелся по всем Мародерам, кажется сравнил с крысой-Питтегрю, упомянул о друзьях, а под конец добавил про Лили. Саму речь, хоть убей, не помню. Видимо мой организм, пытаясь сохранить рассудок целым, решил стереть это из воспоминаний. Я очнулся только когда услышал заинтересованное хмыканье Лорда, - Снейп передернул плечами. – Тот с любопытством смотрел на абсолютно спокойного мальчишку, ожидая его реакции.
- И? – судя по тому, что парень остался жив, он нашел что ответить.
- Что «и»?! – неожиданно рявкнул Северус. – Тебе дословно процитировать?
- А ты можешь? – заинтересовано подался вперед Люциус.
- Не знал, что вы столь эмоционально отреагируете, профессор Снейп. Но я понимаю ваши опасения. И чтобы доказать свою верность Господину, я, с его позволения, отвечу на ваши заявления. Чтобы кто ни говорил и ни думал, я одиночка-самоучка. Я узнавал мир сам, учился только на своих ошибках. Трепетно по кусочкам собирал разрозненную информацию, пытаясь понять. Что есть я? Что есть мир? И каково мое место в нем? Я еще раз повторяю, что я – одиночка. А вы перечислили сейчас огромное количество людей, которым я якобы что-то должен. Но это не так. Хотя бы с моей точки зрения. Мародеры. А что я им должен? Один по своей глупости и импульсивности загремел в Азкабан. Второй про меня и не вспоминал. И что-то мне подсказывает, что Петтигрю не просто так перешел на сторону нашего Лорда. А кто мог его подтолкнуть к такому поступку, если не самые близкие люди – его «верные» друзья? Отец… моя информация о нем крайне разрознена. Или практически святой или самое мерзопакостное отродье. Из крайности в крайность, не так ли? Позер, хвастун, лицемер. Знаете, я полностью согласен с вами, профессор, когда вы критикуете его интеллект… или отсутствие такового. Он был глуп. И заплатил за это, подставив под удар не только себя, но и меня с мамой. Мои друзья? А что такое друг? Или дружба? Что важно в таких отношениях? На мой взгляд, взаимное доверие, привязанность, общие интересы. И если последние два пункта еще кое-как выполняются, то первый…. Никаким доверием там  и не пахнет. А уже тем более взаимным. У меня мысленная связь с Господином, и за одно это меня уже подсознательно бояться. А я – одиночка, я уже говорил раньше. Я не доверяю никому. Особенно, если человек меня однажды предал или усомнился в моей честности. Осталась Лили. Женщина, которая меня родила. Женщина, которая отдала за меня жизнь. Женщина, которая дала мне кровную защиту. О, я должен, наверно, боготворить ее? Но во что превратилась моя судьба? Бесконечная выматывающая борьба. И в памяти лишь ее предсмертные вопли. Иногда, я ненавижу ее.

Снейп поднес бутылку к губам, но не стал пить, а аккуратно поставил на пол рядом.

- Вот так вот. Мне дали неплохую отповедь, и Лорд послал куда подальше, стребовав добровольное согласие на занятия с Поттером.
- Так это ты был его наставником? – изумился Малфой. Как относиться к предыдущей речи, он еще не решил.
- Именно. Изо дня в день, из недели в неделю. Постоянно рядом, в близком контакте. И все равно – далеко. Между нами словно была бесконечная пропасть. Я язвил не переставая, насмехался и старался поддеть побольнее. Вызвать хоть какие-то эмоции.

Люциус прекрасно понимал того. Этот ледяной Поттер вызывал только одно желание: сотворить что-то такое, что выведет юношу из себя. Раньше гриффиндорец был вспыльчивым без меры. И поэтому его равнодушие бесило всех… а скорее всего, в глубине души, пугало.

- А потом был этот безумный прорыв Армии Дамблдора в поместье Лорда. Жестокие детишки, ты так не считаешь? – хмыкнул Снейп. – Трупов они оставили после себя не меряно. А в тронном зале они и встретились. Волдеморт с верным слугой и бывшие однокурсники Поттера. Ох, сколько было криков и обвинений. Предатель и трус, трус и предатель звучало из уст каждого, но тому было словно все равно. Потом перешли к заклинаниям. Он был хорош в дуэлинге, ты знаешь? Превзошел по скорости даже меня. Он уворачивался, крутился как мог. Защищал себя и своего Лорда. Но вот Авады от робкого Невилла они никак не ожидали. Зеленая вспышка – и Волдеморт мертв. И все с новыми силами насели на предателя. То, что он проиграет было видно по его глазам. Пустые, равнодушно-спокойные. Его миновали все заклятия. Только Авада твоего сына… и его тело опустилось на пол рядом с трупом Хозяина, а последний вдруг рассыпался прахом. Меня тогда скрутило отдачей Метки, и, что они сделали с Поттером, не знаю.
- И что теперь? – изумился Люциус. – О чем ты жалеешь? Мальчишка сам выбрал путь.
- Сам, - согласно кивнул Северус и нежно добавил. – Глупый мальчик. Гениальный мальчик. Мертвый мальчик, к которому я не знаю, как относиться. Гордиться? Ненавидеть? Вот только забыть не получится.
- Ко мне сегодня после торжественной речи подошли ребятки из АД. И поблагодарили за передачу сведений о кресстражах. Мол как я рисковал, как им помог и все такое. Я согласно покивал головой и пошел сюда напиваться.
- А в чем суть? – опять не понял Малфой.
- А суть, мой друг, в том, что я ничего им не сообщал. Я никак не мог найти нужную информацию. Был не столь уж приближен к Лорду… в отличии от Поттера.
- Так значит… - у Люциуса перехватило дыхание, и тот в ужасе уставился на Снейпа.
- Поттер предал. Еще раз. А потом умер, унося тайну в могилу. Или не в могилу, вряд ли его даже похоронили. А я вот вспоминаю, как он уклонялся от заклинаний после смерти Господина. Легко, изящно. И только Драко…. Интересно почему? Может, хотел отдать последние долги? Что их там с твоим сыном связывало, вызывая священную ненависть у моего крестника? Не знаю, но видимо что-то серьезное, раз Поттер решил погибнуть именно от его руки. Он же прославил Драко не меньше, чем Лонгботтома. А я вот теперь сижу и пью, - пожал плечами брюнет и опять закрыл глаза.

Люциус перегнулся через собеседника и забрал бутылку. Сделал глоток и посмотрел на портрет. Дамблдор плакал, смотря пустым взглядом в пространство.

- А как Поттер сумел обмануть Лорда?
- Дурак ты. Не обманывал он его. Был верен. Верен, практически, во всем. Только под самый конец отослал противнику небольшую записку. И как ты помнишь, в последнее время перед смертью он старался не попадаться на глаза Волдеморту.
- Гриффиндорец.
- И слизеринец. От первых – героическая храбрость. От вторых – изворотливая хитрость. Вот только честь – от обоих. Священное понятие для каждого из антагонистически настроенных Домов. Он ничего не искал для себя, но стал дважды предателем. Он пожертвовал всем: честью, дружбой, нарушил все свои обещания. После всего этого зачем ему жить?  Зачем он поступил на службу к Волдеморту? Может, надеялся смягчить действия последнего? Быстрее закончить войну, обойтись малой кровью…. Вот только это была ловушка, и он понял это, но поздно. А потом, когда он уже все сделал… зачем ему была жизнь с позором? Он не стал убивать себя… просто не стал защищаться.
- Но все же он предатель, - задумчиво произнес Люциус.
- Именно. Дважды предатель. И вроде он должен вызывать гордость… но я ненавижу его. Я тоже предал Лорда. Но это был поступок труса, испуганного мальчишки, боящегося за свою шкуру. Я четко осознаю, что боролся только за свою жизнь. А он… он старался сохранить мир. Целый мир, который был к нему не очень-то и добр. И я ненавижу его за ту боль, что он мне оставил.
- Святой предатель – как иронично, - пафосно заявил Малфой.
- Иронично? – тихо поинтересовался Северус. – Тогда почему ты плачешь?

Где-то там, несколькими этажами выше сверкает праздник. Героев возносят на пьедесталы, а предателей проклинают. А здесь в тишине и вечном холоде подземелий пытаются залить свое горе двое знающих. Да портрет старика не видящее смотрит в какие-то дали.

Отредактировано Tanid (2009-11-10 21:25:04)