Глава 5

Я скольжу подобно предрассветным теням. Мой лик не ведом, моя поступь тиха и неслышна. Я зловещ и ужасен, моим именем пугают детей и больных. Кровь – моя пища. Нару – мой раб!
…

- Саске! Ты чего там пишешь с утра?
Саске судорожно попытался затырить тетрадь под кровать. Но блондин уже стоял на пороге, довольный и сияющий. Как всегда.
- Эй, а ну дай! Что это?
- Не твое дело. – Саске нахмурился и спокойно встал. Он искренне надеялся, что тетрадь Нару не заметил.
Угу, щаз! Радостный рывок, удивленное лицо брюнета, и вот уже его парень держит в руках незаконченную повесть.
- Отдай. – В голосе металл и смерть. Любой другой уже давно бы с ужасом повиновался одному из лучших шиноби Конохи, лишь бы сохранить свою жизнь. Но это блондинистое чудо только отмахнулось, с интересом зарывшись в содержимое тетрадки.
Саске скрипнул зубами. Наруто заржал, тыкая пальцем в первые строчки. Саске матюгнулся и полез вырывать тетрадь. Не тут-то было. Когда этому лисенку что-то действительно было нужно, Саске оставалось только сдаться.
Ладно… пусть читает. И брюнет вышел, грохнув за собой дверью.

Полчаса спустя.
- Саске!!!!
Учиха поморщился, но продолжил тренировку, в данный момент измельчая кунаями висящее вдалеке чучело с огромным желтым париком и шестью черточками на лице.
- Не кричи, пожалуйста, - он даже не повернулся в сторону как всегда прилетевшего во весь опор Нару.
- Блин! Какого хрена я девственница, а ты коварный вампир-соблазнитель, твою…!!!?
- Что тебя не устраивает? – голос писателя заморозил бы даже пламя. Но не Нару.
- Да все! Короче… я тут кой-чего переделал. На.
Саске спокойно покосился на исписанный мелким почерком листок.
- Что это?
- Правда!
- Да?
- Читай.
Саске тяжело вздохнул, понимая, что от Нару так просто не отвяжешься. И покорно взял листок.
Через пять минут его проняло. Он застонал, оседая на пол.

«Могучий крутяк Нару врезал хлипкому Саске в лоб и всего обцеловал!»
Или как вам это:
«Стонущий, прыгающий в постели Саске томно орал: «Еще!». Но крутяк Наруто не давал!»
А это так вообще ни в какие ворота!
«Саске пискнул, что любит, и Наруто томно прижал его к своим широким грудям, лобызая за губы». Это еще не все!
«Саске заорал от оргазмов, а Наруто начал медленно разрывать на нем трусы!»
Саске понял, что у него начал дергаться правый глаз, в груди что-то булькнуло, но оторваться он уже не мог!
«Саске вопиял до самого утра следующего месяца. Иногда заходил могучий Наруто и вопияли оба!»
Или:
«Наруто был жесток! Он рыдал над Саске, визжащим от счастья, и продолжал ожесточаться, пока не начинали орать петухи».
Петухи-то тут при чем?!!
Саске хрюкнул раз, другой и… заржал, падая на траву и смеясь как ненормальный. Наруто весело улыбался, а потом и сам упал на траву, перекатившись на бок и склонившись над все еще улыбающимся Саске.
- Понравилось?
Саске хмыкнул, обвил руками плечи блондина и нежно его поцеловал.
- Ты чудо.
Нару гордо хмыкнул и кивнул. Саске сел и задумчиво провел рукой по его щеке.
А ведь все могло пойти совсем по-другому. Если бы только тогда… все это не произошло… Наруто никогда… нет. Не думать. Ни за что не думать об этом. Но картинка недавнего прошлого уже развернулась перед глазами.

- Я хочу тебя.
Широко распахнутые глаза блондина. Недоверие и шок. Больно, как же больно.
- Ты нужен мне. Слышишь? Нужен.
Руки сжимают его плечи. Тело прижато телом к дереву. Губы так близко, что дыхание почти что слышно.
- Сас… ке
Поцелуй. Первый. Властный. Брюнет от отчаянья вложил в него разом все, что так давно копил в себе. По губам скользнула кровь. Наруто дернулся, но Саске лишь сильнее прижал его к стволу, понимая, что сходит с ума, что еще немного, и просто не сможет остановиться.
Дрожь тела в его руках. Робкий ответ. Прерывистое дыхание.
Саске вздрогнул и замер. Еще не веря, но уже отвечая. Еще не надеясь, но уже завладев его языком, скользнув руками под тонкую ткань одежды, и… целуя, целуя, целуя того, кто вдруг стал единственным в этом мире.
Внезапно блондин отвернулся. Губы скользнули по щеке. Саске замер и отстранился, глядя на закрытое длинной челкой лицо так похожего на лисенка Наруто.
- Так нельзя. – Тихо, но уверенно.
Сердце пропустило удар. Страх сковал мышцы, отнял речь. Хотелось кричать - не мог.
Он просто сделал шаг назад. Отпуская.
Наруто кивнул, отвернулся, не глядя, и куда-то побежал, удаляясь быстро и неизбежно. А в груди – пустота и такая знакомая, теперь вечная, боль, раздирающая душу на две части.
Хорошо, что идет дождь. Ведь так не видно слез.

Темная комната. Смятая постель. Уснуть смог совсем недавно. Боль гложет даже во сне. Постоянно снится только он. Я бы отдал все, даже душу. Но... и этого мало.
Неуверенные руки, запах солнца и губы, целующие мои.
Обнимаю, прижимаю к себе. Опять сон.
Я ненавижу сны.
И все же. Дрожь его тела. Мимолетная ласка. Тихий стон и вскрик удовольствия. Пусть хотя бы во сне я… хотя бы во сне.

Открыть глаза, сесть. Увидеть его.
Сонный. Челка спуталась и закрыла лоб. Руки сжимают подушку и мою руку. Все еще не верю.
- Нару. – Так больно. Если сейчас проснусь – повешусь.
Золото самых солнечных в этом мире глаз и сонная улыбка на лице.
- Нару, - тихо, почти на выдохе, недоверчиво касаясь его волос и понимая, что еще чуть-чуть и не выдержу, слечу с катушек.
Он сел, смущенный, широко улыбающийся, и все с той же тревогой в глазах.
- Люблю, - тихо, на выдохе. Но и от этого слова, произнесенного им… забываю, как дышать, замирая и все еще не веря. Боль сводит с ума. Его близость сродни кинжалу, вспарывающему грудь.
Я хочу его. Я люблю его.
Пожалуйста, только не уходи… опять.
Осторожно приблизиться. Следка коснуться губами его губ, чувствуя его страх. Сжать в объятьях и резко с силой прижать к груди, зарываясь носом в золото мягких волос.
Он замер, боясь пошевелиться или сделать что-нибудь не то.
- Прости.
Его руки осторожно обнимают меня. Стискиваю зубы, чтобы не сорваться.
Нельзя напугать, нельзя!
- За что? – тихий шепот приводит в чувство. Меня все еще трясет. Улыбаюсь, закрывая глаза и снова забывая дышать.
- За то, что больше никогда тебя не отпущу. Лисенок.
Он расслабляется. Улыбка пусть и не видна, но она есть. Я знаю.
- Тогда и ты прости… - молча жду. Закрыв глаза. Впервые чувствуя, что счастлив. – Но и ты теперь мой. Навсегда.
- Да.
Мой лисенок.

Я усмехнулся, глядя в его золотые глаза. Пускай Джирайя забирает хоть оба рассказа сразу. Все равно писатель из меня никудышный. Все равно…
А губы уже скользят по его губам. Его тело выгибается под лаской рук, а с губ слетает тихий стон, сводящий меня с ума.
- Ты мой, лисенок.
И я теряюсь в бездне наслажденья. А он не слышит. И ладно, я повторю это позже. Много позже… и не одну сотню раз.